Я назвал тебя своей потерей, а удачу - мимолётной птицей. 
 А ведь я в тебя, как в счастье, верил. Ну, как знаешь, я хочу проститься. 
 И пусть фраер тот, о ком ты плачешь, приласкает через год разлуки, 
 Он обрадуется, не иначе, и поднимет, может быть, на руки.

 Он рассыпается в тёплом слове, поцелует - это непременно, 
 И до гробовой доски лябовью назовёт тебя закономерно. 
 Браво, милая, всё очень просто, жаль потерянного время столько. 
 Для чего я всё смотрел на звёзды, для чего мы целовались столько?!

 Не ругались мы, ушли красиво, жизнь столкнула, чуть побаловала, 
 Сблизила на миг и разлучила, на прощанье не поцеловала! 
 Ну да ладно, что и было - в прошлом, виноват, конечно же, опять я. 
 Помни только об одном хорошем, ну, большого тебе, в общем, счастья! 

 А я пою, я не грущу, пускай грустит тот фраерок позорный, 
 Он шебутной и ещё какой, а я? - А ты же наш, тверской! 
 У нас в Твери народ простой, но гордый!
 У нас в Твери народ простой, но гордый!